|
|
ИЗ ИСТОРИИ ГЛУССКОГО БОГОЯВЛЕНСКОГО ПРИХОДА
В XIX - начале XX столетий в Глуске действовали два православных приходских храма. Первый, каменный - в честь Богоявления, второй, деревянный - в честь Воскресения Господня.
Богоявленский, наиболее крупный Глусский приход, был очень древним. В 1863 г. тщанием казны для него была возведена новая церковь. Она была каменной, с деревянной колокольней. Церкви принадлежали наделы усадебной, пахотной и другой земли, составлявшие в общей сложности 147 десятин. Земля первоначально была наделена Богоявленской церкви бывшими владельцами Глуска дворянами Константином и Александром Полубинскими в XVI -XVII столетиях. Затем в 1701 г. часть земли была пожертвована приходу князьями Николаем, Яном и Варварой Радзивиллами, а еще часть - в 1809 г. графом Иосифом Юдыцким.
Приходской храм имел две приписные церкви: одну - в деревне Калюга в честь Святителя Николая, другую, Свято-Вознесенскую - в деревне Борисовщина. При приходе действовали школы: Глусская одноклассная церковно-приходская мужская школа и четыре школы грамоты: Калатичская, Туринская и две Маковичские - мужская и смешанная.
Жизнь Богоявленского прихода, впрочем, как и всякого прихода, во многом зависела от личности настоятеля, который его возглавлял. Примечательный период в его истории представляет то время, когда настоятелем был протоиерей Григорий Рункевич.
Григорий Стефанович Рункевич родился в 1838 году в Минской епархии и происходил из духовного сословия. Богословское образование получил в Минской Духовной семинарии, после окончания которой в январе 1862 года рукоположен в сан священника. В своем приходском служении отец Григорий был деятельным и энергичным человеком. Ни один приход, в котором ему довелось служить, не остался без посильного с его стороны благоустройства. Он ремонтировал старые и строил новые храмы. Приобретал для них колокола, иконы и достойную утварь. Обогащал ризницы и библиотеки, устраивал при церквях приходские училища. Своих прихожан всегда старался учить доброму, заботясь об их просвещении.
Вместе с тем, Григорий Рункевич на протяжении практически всей своей священничской жизни нес тяжкий груз многоразличных скорбей. Он рано овдовел, и на него одного легла забота о воспитании четверых детей. А его ревностная деятельность порождала немало недоброжелателей, старавшихся повредить ему как нравственно, так и физически.
Настоятелем Богоявленской церкви в Глуск Григорий Рункевич был назначен 14 июля 1887 г.
В эпоху существования в Беларуси церковной унии Богоявленский приход, также как и многие другие православные приходы, был насильственно переведен в унию. После воссоединения в 1839 г. приход вернулся в православие. Однако на протяжении многих лет бывшие там священники по различным причинам не сумели привести его в надлежащий порядок, и он нес на себе отпечаток церковной атмосферы, царившей во многих униатских приходах.
Прибыв на приход, отец Григорий застал там крайнее запустение и расстройство буквально во всем. В церкви пыль стояла столбом, так, что трудно было дышать, а иконостас и стены настолько закопчены, что совершенно невозможно было различить иконы. Среди утвари не обреталось ни одной ценной вещи, ни одной новой ризы и ни одной целой книги, все было грубо, убого и ветхо. Само здание церкви походило более на развалины, чем на богослужебный храм. Метрические книги велись небрежно и неумело, и около половины людей было вовсе не вписано. Не существовало при церкви богослужебного журнала, и само богослужение, несмотря на то, что на приходе всегда было два священника, велось неаккуратно и нерегулярно.
Часто случалось, что здесь не было службы и по великим праздникам, а о Преждеосвященных литургиях, о богослужении на Страстной и Светлой седмицах и понятия не имели. Никогда здесь не служили всенощных накануне воскресных и праздничных дней, никто никогда не говорил проповедей. Браки совершались без оглашения, исповеди и по ночам. Погребение священники совершали лишь над одними взрослыми, а умерших детей прихожане хоронили сам. Все требы исполнялись только в воскресный день.
Прихожане ничему доброму научены не были. Все здесь, и старый, и малый, в церковь шли с трубками в зубах, вынимая их изо рта лишь на самом пороге. Многие приводили с собой в церковь и собак, переступали порог церковный в шапках и в храме вели себя шумно, неприлично, неблагоговейно, разговаривали, переходили с места на место и все без исключения заходили в алтарь, прикладывались к престолу, целовали Царские Врата, которые еженедельно и выламывали.
По словам отца Григория, ни один человек из прихожан не умел не только исповедоваться, но даже правильно перекреститься. Некоторые из них на вопросы, предлагаемые священником на исповеди, отвечали дерзостью и буйством, требуя при этом разрешения грехов и причащения. На лицах выражался дух нетерпения, досады, раздражения и недовольства как таинством, так и самим священником.
За продажей свечей и кошельковым доходом священники на приходе не наблюдали вовсе, а предоставляли распоряжаться всеми церковными доходами и расходами по личному произволу одному церковному старосте. Отчего старосты очень скоро богатели и приобретали себе в местечке лавки и дома. Сами выборы в церковные старосты проводились недобросовестно и не каждые три года, как следовало по положению. Земли церковные уступались помещикам. Был продан и истреблен бывший церковный дубовый лес. Здесь никто никогда не заботился о постройке домов для причта. Не было при церкви ни сторожа, ни сторожки. На церковном погосте во все лето и осень паслись свиньи и коровы церковного старосты. Кладбища не имели оград, были изрыты свиньями и загажены скотом. Иордань для освящения воды была устроена не как подобает - в приличном месте, в центре местечка, где протекала река и все брали для питья воду, а на дальнем расстоянии, на скотском выгоне возле бани.
На другом Глусском Воскресенском приходе положение было еще хуже. По свидетельству отца Григория, создавалось такое впечатление, что там не было священников по меньшей мере лет сто. Словом, Григорий Рункевич застал на приходе невообразимый хаос и беспорядок.
Поэтому со свойственной ему энергичностью принялся за устроение приходской жизни. Он ввел регулярное и правильное богослужение. Каждый воскресный день говорил проповеди, обличая пороки и грубые нравы местных обывателей. Он запретил прихожанам приходить в церковь и к нему в дом с трубкой в зубах. Не разрешал в церкви шуметь, заходить в алтарь, целовать Царские Врата и делать другие бесчинства. Завел церковного сторожа, начал сбор пожертвований на ремонт храма и обустройство прихода. При выборе старосты он сменил прежнего, неблагонадежного. Сам стал контролировать церковный доход, выставив на вид бюджет церкви. Выявились прежние случаи воровства.
Естественно, что такая деятельность Рункевича не могла не вызвать у некоторых недовольства. Против него ополчились причты обеих церквей, бывший староста, некоторые влиятельные члены церковного попечительства и прихожане.
Долго негодовали на нового настоятеля и два псаломщика, которым он запретил курить перед литургией и в своем присутствии, требовал аккуратного посещения богослужений.
Постепенно против отца Григория составилась целая враждебная партия. Не прошло и года, как в Минскую Духовную Консисторию поступила жалоба, подписанная неким мещанином Иосифом Ольшевским. Жалобщик сетовал, что приход отдали Рункевичу, "полусумасшедшему человеку". Отцу Григорию вменялись в вину даже обычные пастырские обязанности. Тем не менее, Духовной Консисторией по жалобе было наряжено следствие. Священник-следователь успел даже привести к клятве и начать опрос свидетелей, когда выяснилось, что такого мещанина Иосифа Ольшевского не существует в Глуске и вовсе. Следствие было прекращено.
Но вскоре началось другое следственное разбирательство по жалобам как раз именно тех лиц, которые и были недовольны деятельностью Рункевича.
Однако большинство прихожан поддерживали отца Григория, видя в нем пастыря доброго, и искренне радовались преобразованиям церковной жизни на своем приходе.
Интриги против Рункевича продолжались еще долго, доставляя ему немало неприятностей. Но, не взирая на это, уже в ближайшие годы он сумел отремонтировать приходскую каменную церковь, приобрести для нее приличную утварь и ризницу, выписал два колокола. Открыл также приходское училище и завел внецерковные собеседования. К 1898 г. отец Григорий завершил постройку домов для причта. В этом деле он встретил такие препятствия, что строительство тянулось более десяти лет. В 1902 г. он построил на собственные деньги деревянную церковь в деревне Калюга в честь св.Николая. В Глуске отец Григорий на протяжении многих лет преподавал Закон Божий в приходских училищах и городском 4-хклассном училище.
За свои труды отец Григорий имел награды и благодарности от духовных властей. В 1910 г. по указу Св.Синода Григорий Рункевич был награжден золотым наперсным крестом, а в 1912 г. в связи с пятидесятилетием священнического служения возведен в сан протоиерея. Имел медали: медную в память об усмирении польского восстания 1863 г., и две серебряные от общества Красного Креста и в память 25-летия церковно-приходских школ.
Почти 30 лет трудился отец Григорий на Богоявленском приходе. Умер он 12 октября 1915 г. и был погребен у стен церкви.
В 1937 г. в Богоявленской церкви большевистские власти устроили клуб. Деревянная колокольня была разобрана, иконостас с иконами уничтожены, а на месте алтарной части устроена сцена. С началом войны в 1941 г. гитлеровцы устроили в бывшем храме конюшню. Православные жители обратились к коменданту Глуска с просьбой вернуть верующим поруганную святыню. Немцы из видов выгодной оккупационной политики не препятствовали открытию церквей на занятых ими территориях, и храм был отдан верующим.
В 60-х годах минувшего столетия каменную Богоявленскую церковь в Глуске местные власти разрушили и на ее основании построили ресторан. Однако по промыслу Божьему могила отца Григория и еще два находившихся рядом захоронения - священника Виктора Подольского (+1941) и священника Михаила Альшевского (+1945) - не были кощунственно запаханы, как это обычно бывало в богоборческие времена. Все три могилы по чьему-то начальственному распоряжению ночью были перенесены на городское кладбище. Добрые люди установили на могилах металлические кресты, а из фрагментов амвонной решетки разрушенной церкви соорудили ограду.
Совсем недавно на могиле отца Григория представителями Минской епархии была отслужена панихида. Вновь звучала церковная молитва и возглашалась "вечная память" у останков протоиерея Григория. Слава Богу, что и к нам возвращается наша собственная память и собственная история. Небесными молитвами благочестивых наших предков постепенно развеивается тяжелый дурман безверия, безвременья и беспамятства.
Гордей ЩЕГЛОВ, студент ІІІ курса Минской Духовной Академии
 Такой была Богоявленская церковь
 Ресторан, построенный на месте церкви. Фото И. Кирина
|
|